любовь и труд все перетрут


---
интересные цитаты из статьи к 50 летию Сати Спиваковой

...Она не слишком любит себя в возрасте от двадцати до тридцати. Даже фотографии тех лет запрятала на ­антресоли. «Нам недавно попалось на глаза испанское фото начала девяностых. И Вова говорит: «Боже мой, какой же я молодой и какая ты страшная армянка, Сатюша». ...

То ли не хватало стиля и лоска, то ли еще чего-то, но ослепительно юная жена востребованного, обожаемого страной скрипача и дирижера Сати Саакянц не чувствовала тогда ни грамма уверенности. Той уверенности, которая так закономерна в счастливой женщине, купающейся в любви. Выпускнице ГИТИСа, вышедшей замуж за человека на семнадцать лет старше себя, непрерывно приходилось доказывать, что она имеет право на свой голос. Что она не декорация. Не цветок, который надо поливать, и чье мнение относительно Концерта для двух скрипок с оркестром Баха можно не принимать во внимание: «Только после рождения третьей дочери, Ани, Володя стал относиться ко мне как к равной».

Вокруг него, музыканта, мецената, интеллектуала и боксера, всегда кружились взрослые, талантливые и успешные женщины. Для них Сати была маленькой выскочкой.

Выйдя замуж, она вошла в круг друзей и подруг мужа и яростно, иногда с битьем посуды, принялась отвоевывать право на собственное мнение. А к сорока годам вдруг осознала, что многое нельзя не еще, а уже. «Я ведь и то не пробовала, и это. Все хотелось успеть. Началась эйфория, внутренняя гонка. Но длилась она недолго. У меня до сих пор есть ощущение, что путешествие только началось, корабль только выходит из гавани. Помню, в 1987‑м я в первый раз поехала с Володей в Америку, и переводчица спросила: «А каким кремом вы пользуетесь?». Я честно ответила, что никаким. Я тогда умывалась кубиками льда с ромашкой. А эта милая девушка уговорила меня купить трехступенчатую систему Clinique.

– Мужа в детали своей битвы с возрастом посвящаете?

– Пока я не предпринимала ничего такого, что стоило бы от него скрывать. В свое время, когда родилась Анька, а Володя уехал надолго на гастроли, я подумала: «Сделаю-ка себе грудь». Нашла уважаемого врача, проконсультировалась, договорились об операции. Но когда мне дали бумагу с противопоказаниями и побочными эффектами, убежала из больницы. Потом рассказала Володе: вот, хотела лечь под нож – он дико ругался. Конечно, никогда не говори «никогда». Но даже искусно сделанная подтяжка всегда выдает себя. Есть такой французский термин traffique. Вообще он означает контрабанду, тайные тропы. А еще – человека, у которого «схимиченное» лицо. У меня в Армении был друг, хороший режиссер. Когда его спросили, почему он больше не снимает очень известную артистку Аллочку, он ответил: «Я помню Аллочку до операции, и мне все время кажется, что у нее на лице не хватает носа».

– Разница в возрасте спасала вас от главного светского страха: что муж уйдет к молодой?

– В общем, да, но расслабляться никогда нельзя. Как французы опять же говорят «Rien n’est jamais acquis»: ничто нельзя приобрести навсегда. Сколько бы ты ни прожил с человеком, завтра в нем или в тебе все может поменяться. Каждый из вас может проснуться и сказать: «Хочу, чтобы все было иначе. С другим». И не обязательно с двадцатилетним, а вообще иначе, может, не с мужчиной, а с женщиной. Меру своей ответственности мы определяем степенью воспитания с оглядкой на общественное мнение и соизмеряя со страхом перед переменами. Некоторые люди могут плюнуть на привычный комфорт и начать все с нуля. Боже упаси, я не жду, что Володя меня бросит, или я куда-то уйду. Но я осознаю: мы в эту жизнь пришли одни и уйдем одни, и единственное, что нам принадлежит, – это наш жизненный путь.